Покаяние святого в грехе сотрудничества с безбожной властью
Это покаянное письмо-доклад священномученика (расстрелян чекистами 1 ноября 1937 года), тогда еще живого епископа Уральско-Оренбургской епархии Амфилохия (Журавлева) Освященному собору Христовой церкви от 29 августа 1926 года (16 августа по ст.стилю). 17 августа 1926 года владыка был освобожден из советской тюрьмы и поспешил покаяться в своем сотрудничестве с ГПУ. Каком именно? Не в стукачестве, а в таком сотрудничестве, которого иные “христиане” и грехом не считают.
“Нужно принести мне большое покаяние пред Господом Богом и вами, архипастырями, за наше архипастырское послание, которое мне поднесли в ГеПеУ для подписания, и я тогда, как находился в критическом положении, что-то плохо разобрался в нем и как будто ничего особенного в нем не усмотрел, подписал, которое и было разослано по христианским общинам. Но вот теперь разобрался, что в нем очень много льсти и неправды (копию которого прилагаю здесь)… Простите меня Господа ради. Еще я согрешил пред Богом: во время заключения писал прошение нынешним властям об освобождении досрочно меня, и писал слова, которые не следовало писать, а именно: “В 1921 г. я какими-то судьбами был вовлечен в политику. Как? И сам не понимаю, а посему, если со мной произошла такая ошибка по моей простоте и неосмотрительности, то за нее я довольно уже понес кару наказания, впредь буду осторожен от таких ошибок… Я надеюсь, что Соввласть великодушно простит меня в моей ошибке”. Видите, до какой низости я довел себя, почти очевидно просил прощения у безбожной власти (которого не получил, как и должно быть). Но главное, не в чем было извиняться… Я признаю себя недостойным быть архипастырем, водителем, окормителем и управителем епархии,в особенности в нынешнее время атеизма и отрицания всего святого”.
В послании не содержалось ничего, кроме призыва к православным староверам прекратить вооруженную борьбу против советской власти и лояльно к ней относиться, поскольку выявилась “правомощность ея, как народного правового государства”. (Заметьте – никакого “ее радости – наши радости”).
Владыку, управлявшего до того всеми епархиями Сибири, отстранили и он проживал до 1930 года в Ново-Архангельском скиту, игуменом которого был до того, с 1913 года. В 1930 году епископа возвратили на Уральско-Оренбургскую епархию, которой он управлял до своей мученической смерти в 1937 году.
http://achebator.livejournal.com/93238.html
Комментарии
Записка отца Павла Прусского (1866)
В 1899 году Т. И. Филиппов опубликовал в небольшой брошюре под названием «Три разговора со старообрядцами» «Записку», которую написал бывший наставник федосеевской общины, перешедший в единоверие в 1868 году, отец Павел Прусский (П. И. Леднев, 1821-1895). В этой «Записке» отец Павел излагает свои соображения по вопросу о клятвах Собора 1667 года: «подлежат ли они упразднению, или только разъяснению?». Он полагал, что более верный путь лежит в разъяснении, а не в упразднении, и вот почему.
До перехода в единоверие, то есть будучи еще раскольником, он рассуждал, как и все раскольники, так: «Произнесением клятв на древние обряды греко-российска я Церковь пала, лишилась благодати Святого Духа, а потому еще требует исправления и очищения»». Далее он пишет: «Тогда только соборные клятвы перестали служить для меня препятствием к соединению с Церковью, когда изменил я самое понятие о сих клятвах». Бог помог отцу Павлу «выразуметь», что «Церковь, изъяв из употребления так называемые старые обряды, не отвергла самого учения догматического, с сими обрядами соединяемого, и что соборные клятвы положены не за содержание именуемых самых обрядов, тем паче не на самые обряды, а на людей, похуливших Церковь из неразумной ревности по обрядам, что притом они были вызваны дерзкими хулениями на Церковь и ее уставы».
Замечу, что при желании любой человек может это «выразуметь», если прочтет текст «клятв» и не будет предубежден или злонамерен.
«Правильное понятие о соборных клятвах, — пишет далее бывший федосеевец, — и отворило мне дверь ко вступлению в правоcлавную Церковь». Посему он считал, что для уврачевания раскола, для спасения миллионов погибающих без благодатного окормления Церковью, упорствующих в расколе людей необходимо именно разъяснение. «А снятие или упразднение клятв, — пишет он, — без такого убеждения не только не привлекло бы к Святой Церкви, но еще подало бы повод заключать, что, видно, Церковь и в самом деле проклинала не противников и раздорников церковных, а самые святоотеческие, чтимые нами обряды, и чрез сие впала в грех, лишилась благодати...» Как мы знаем, все вышло по-писанному: раскольники на призыв Святой Церкви не откликнулись, а повод используют, хотя, как всегда, с передержками и подлогами.
Чтобы лучше разъяснить затронутый им вопрос, отец Павел Прусский, в то время архимандрит Никольского единоверческого монастыря, изложил свою беседу с известным апологетом белокриницкого согласия Семеном Семеновичем (1830—1867). Содержание беседы таково.
Отец Павел спрашивает: «Скажите чистосердечно, Семен Семенович, как вы полагаете, можно ли будет присоединиться к Церкви, ежели, как слышно, будут Собором упразднены клятвы 1667 года?»
Семен Семенович ответил: «Ежели и будут упразднены клятвы, не присоединюсь я к Церкви, пока она не введет в употребление старые книги и старые обряды».
О. Павел: «А когда и клятвы будут уничтожены, и старые книги будут введены в употребление, тогда согласны ли будете присоединиться к Церкви?»
С. С: «Не присоединюсь еще и тогда; а пусть Церковь сначала признает, что предки наши и мы неизменно соблюли древнее благочестие и раздорниками не были, как она думает, и что она несправедливо и незаконно изнесла на нас клятвы».
О.Павел: «А ежели и это все будет исполнено, тогда, наконец, согласны будете идти в Церковь?»
С. С: «И тогда еще не пойду; а пусть греческие и российские архиереи прощения попросят у наших (то есть у белокриницких) за свои на старые обряды дерзости: когда получат от наших архиереев разрешение, тогда и будем с ними воедино».
В заключение отец Павел пишет: «Он не только не допускал, чтобы по снятии клятв старообрядцы легко могли присоединиться к Церкви, но еще приходил к тому заключению, что по снятии клятв сами церковные должны присоединиться к старообрядцам, подвергнув себя исправе». Он же говорит, что все согласия и толки имеют самочинно выработанные чины принятия — у одних перекрещиванием , у других «перемазыванием », у третьих — возложением рук, но у всех обязательно проклятие и отречение от «ереси», то есть от Православной Церкви.
Как легко убедиться путем сравнения, нынешние апологеты старообрядчеств а буквально повторяют все претензии Семена Семеновича.
RSS лента комментариев этой записи